Весь мир и новые коньки в придачу
Спата тут забавную вещь выдала. К тому же не одну. Нам, говорит, нужно твою фотографию в костюме к игре. А игра летом. А платье – 16 век. А роль – королева-мать (Екатерина, то есть, Медичи), играем по графине де Монсоро. Вешаю эскиз костюма, отвечаю мастеру: «Спата, ты точно уверена, что я сейчас все брошу и пойду платье шить?» Будет мне платье. Темных тонов, мрачное. И свита мне будет. Но вот, честное слово, пока не хотелось бы на все это заморачиваться. Хотя бы потому, что не вовремя. И ведь главное – я не могу сказать, ЧТО сейчас будет вовремя.
Интересная расстановка игроков. Особенно исходя из расстановки персонажей. Графа де Монсоро будет играть Вячеслав Мерк. Генриха Наваррского – дорогой моему сердцу Воланд. При этом раскладе может статься так, что королева-мать, в пылу озарения, что всегда была несправедлива к Наваррскому (с точки зрения первоисточника – полнейший бред) воспылает таки к нему добрыми чувствами. А к графу не воспылает. А где-то у нас точно был в заначке мышьяк, я помню.
Вообще-то такое передергивание недостойно игрока, низко, подловато даже, может быть. Но хотя бы один раз я снизойду до уровня пафосного реконструктора, правда, при этом в поведенческом смысле тупого, как пробка. Просто некоторые оскорбления спустить невозможно, и пусть моя месть будет выглядеть глупой и мелочной – сейчас мне это не важно. Важно то, что она будет. Важно для моего самолюбия, а потому – аллилуйя.
Интересная расстановка игроков. Особенно исходя из расстановки персонажей. Графа де Монсоро будет играть Вячеслав Мерк. Генриха Наваррского – дорогой моему сердцу Воланд. При этом раскладе может статься так, что королева-мать, в пылу озарения, что всегда была несправедлива к Наваррскому (с точки зрения первоисточника – полнейший бред) воспылает таки к нему добрыми чувствами. А к графу не воспылает. А где-то у нас точно был в заначке мышьяк, я помню.
Вообще-то такое передергивание недостойно игрока, низко, подловато даже, может быть. Но хотя бы один раз я снизойду до уровня пафосного реконструктора, правда, при этом в поведенческом смысле тупого, как пробка. Просто некоторые оскорбления спустить невозможно, и пусть моя месть будет выглядеть глупой и мелочной – сейчас мне это не важно. Важно то, что она будет. Важно для моего самолюбия, а потому – аллилуйя.