Весь мир и новые коньки в придачу
Когда мастер в процессе загруза дает игроку задание, это задание принято принимать к сведению, а то и выполнять. Ну, то есть хорошим тоном считается. Поэтому я свои истории про третью герцогскую дочку Вильгельмину Маргариту Каролину фон Раух придумала, написала, и главному мастеру отправила. Задолго, надо сказать, до часа ха. И каково же было мое недоумение (обида и поспешное «больше никогда»), когда выяснилось, что Кнопка, писавшая мой загруз, этих историй в глаза не видела. А это имело значение для формирования личности персонажа, ну, на мой взгляд.
читать дальшеВ общем, отчего-то не ожидала я от этой мастерской группы подобной безалаберности. Хотя и могла бы. Если бы взяла для себя труд проанализировать ситуацию. Тем не менее, я, как хороший игрок, свою часть договора выполнила. Вовремя и, будем считать, даже в двойном объеме. Ведь текста-то, по просьбе главмастера, было два. А на выходе (в виде загруза) получила что-то, что не ожидала. Вот как ни крути, а свою роль мастерская безалаберность тут сыграла. И уж, конечно, было обидно от подобного отношения. Хорошо еще, что Кнопка, когда писала мне загруз, магическим образом угадала имя персонажа, которое придумала ему я. То есть – Вильгельмина, Мина.
Правила. Мне было не то, чтобы сложно, просто я как-то не была совсем уж готова к тому, что, являясь психологом (узкая специализация) игрок должен знать правила по медицине открытые и закрытые (совсем как в жизни, да, не закончив медицинский ВУЗ, клиническим психологом не станешь), хорошо бы еще разбираться в боевых правилах и всем, что является смежным с медициной, отдельно правила по психологии, информацию по пандоруму, а для моего персонажа – еще и правила по гипнозу. Плюс еще информация по киберпсихозу. Полученные в ходе подготовки к игре знания смешать и применять опционально смешивая, стараясь не запутаться. Хорошо, что Алина всегда была в шаговой доступности, и у нее можно было уточнять неясности. Да нет, я не жалуюсь. Хотела же поиграть в психологию – вот и поиграла.
С личными отношениями у Вильгельмины, правда, было никак. Похоже, она была замужем за своей работой. Единственные люди, кого она запомнила кроме своей семьи – это ее коллеги по «Проекту Х» и сопричастные к этому проекту. Стоило ради такого подбора связей спрашивать у меня-игрока, какие личные линии и связи мне можно прописывать? Хотя и без того было хорошо. Привязанности в ходе игры все равно происходят сами собой.
Связи вот, кстати. Одна из важных и основных связей – коллега, человек, с которым Вильгельмина долго работала над геном телепатии – мастер и игротехник. Человек, который подарил моему персонажу мощнейшие эмоциональные переживания – игротех или имп, я не очень поняла. А играть-то нужно с другими игроками. Что я и пыталась делать по мере сил.
Высадка. Необычно, волнующе, нервно. Потом мы наконец-то пробрались на базу, там Вильгельмина встретилась с Владиславом Чаушеску, и понеслось… неожиданно моя фрау Раух оказалась чутьли не главным злом в этой истории. Даже странно, что при всем том милую фрау Миллер и того же доктора Курагири гораздо большее количество людей ненавидело с куда большим пылом. Наверное, моя игра просто не дотягивала до уровня мирового зла. Правда, Вильгельмина фон Раух все время игры считала, что она во всем права, и просто хорошо делает свою работу.
Игра в беготню по лесу и сбор ресурсов – это совершенно не мое. Я предпочитаю взаимодействовать с людьми, сидя в некоторой безопасности – например, на базе. Тем более, что чудовище, созданное человеческим гением ученых «Проекта икс» тоже уже находилось внутри базы, в медицинском отсеке.
Психология и воспоминания. При общечеловеческом уровне образованности хотя бы среднем не сложно находить возможности восстановления воспоминаний и выработки новых принципов взамен утраченных. Процесс интересный и творческий, играть в эту модель было приятно.
Что касается самих воспоминаний – мне лично их оказалось недостаточно. Да, это какие-то сокровенные кусочки жизни, но остальную свою жизнь пришлось по кусочкам собирать из свидетельств очевидцев, корабельных записей, дневников и прочей условно доступной всем игрокам игровой информации. Ну, в целом, у меня все-таки получилось собрать фрау Раух в одну целую личность.
Могла бы быть интересная игра с Горбовским-младшим, игра на его самолюбии, памяти о погибшем отце, но фрау Раух не собиралась искать новых подопытных, тут с Чаушеску бы до конца разобраться.
Влад – это был ходящий и говорящий вызов перфекционизму и профессиональному мастерству фрау Раух. Она просто не понимала, что в нем еще нужно было доделывать (а, по словам Влада, было нужно), потому что не понимала, на каком этапе экспериментов они остановились после бегства с планеты. Фрау Миллер считала Влада чудовищем, во всяком случае, так было написано в ее дневнике исследований. Но кем свое создание считала Вильгельмина фон Раух? Судя по всему – пациентом, а это значит, что его душевное здоровье и теперь зависело от ее опыта и профессионального мастерства.
Бонусом для немцев, у которых всех поголовно были установлены нейромосты для синхронизации имплантов, оказался тот факт, что телепаты подчинять себе людей с нейромостами не могли, так что любые попытки Влада поиграть с сознанием фрау Миллер и фрау фон Раух были обречены на неудачу. Да, несомненно, Влад об этом знал, и его не вполне устраивало текущее положение дел. Но расстаться с нейромостом ради дивного нового мира? Влад пытался играть на любопытстве фрау фон Раух, но чувство самосохранения (интуитивное, разумеется) победило.
В субботу утром подвезли новые воспоминания, а в субботу же, но уже днем – киберпсихоз. И – внезапно – формулу лекарства от киберпсихоза. Насколько я знаю – точно киберпсихоз случился у трех немцев. У Вильгельмины – нет. Но даже и без него я ловила себя на мысли, что нужно бы убрать мусор на территории базы, потому что его наличие здесь оскорбляет мою тягу к порядку. И чувство прекрасного заодно. Вжилась в роль? Возможно.
Еще одна недоработка – медотсек был маленьким, его на всех не хватало, а отдельного кабинета у психологов тем более не было. Жаль, мы все вместе по части антуражности могли сделать его именно что кабинетом психологов. Это так, мысли на будущее: если хочешь, чтобы у тебя что-то было, стоит позаботиться об этом самостоятельно. Конечно, если для этого будут время и возможности.
Увидела еще несколько мастерских «как не надо делать». Ну, как бы хорошо ни была подобрана мастерская группа, все рано случаются ссоры, споры, недоразумения. Никуда от этого не денешься. Работа у нас одновременно нервная и творческая, приходится как-то лавировать, в том числе в плане общения с людьми. Иногда просто приходится стискивать зубы и идти на уступки. Зато результат общей работы обычно оказывается хорош.
Что касается игры на самолюбии, все может объяснить один диалог:
- Раух!
- Фон Раух!
- У тебя на нашивке «фон» не написано…
- Я третья дочь герцога. Может Вам, херр Пул, еще и личное дело дать почитать?
Вильгельмина прекрасно знала, каково ее место в мире, и готова была отстаивать его любым способом и любой ценой.
В какой-то момент игры мы с Ольгой Петровой провалили мораль. Мне не было понятно, куда двигаться в исследованиях. Как психологи мы чувствовали себя бесполезными. Поэтому мы с Ольгой просто сидели в изоляторе у Влада и делали ничего. Главное было не заражать своим упадническим настроением остальных. Со временем удалось собраться с силыми, с мыслями, и продолжить. Общаться, сверять воспоминания, попадать под арест. Игровая жизнь снова забурлила. Скорее вопреки сложившейся ситуации, но хорошо, что хоть так.
Самое скучное, что с персонажем обычно случается на игре – это арест. Мы с Мантикорой успели, находясь под арестом, нарушить несколько правил внутреннего распорядка, поругаться со службой безопасности, пообщаться с птичкой и котами, создать еще одного телепата, вовлечь в нашу преступную деятельность двух врачей, окончательно заскучать, и с нетерпением уже ждали отлета.
Уход с планеты – это было сильно. Выпрыгивающие со всех сторон зомби, осознание своей хрупкости и смертности, и персонаж ничего не может сделать полезного в сложившейся ситуации, потому что он – ученый, не комбатант. И вот, наконец, сцена отлета. Кто покинул планету – тот покинул. Мощный финал, стоп, игра…
Потом уже пришло осознание, что этот ночной бег через лес, с минимальной видимостью, был физически небезопасен, но поскольку со мной по большей части на играх никогда ничего прямо опасно травмирующего не случается, я об этом даже не думала. Эгоистично с моей стороны, разумеется, но… Так было и будет всегда.
Закрытие игры, короткий обзор ключевых сюжетов, общение с игроками и мастерами далеко за полночь, палатку свою я отыскала с третьего раза, и это – с минимумом алкоголя в крови. Незнакомый полигон, вот меня немного и поводило не в тех направлениях в темноте.
Три потерянных кольца, которые я не представляю, каким образом можно было потерять, но это, я полагаю, совсем другая история, которую здесь рассказывать нет никакого смысла.
И, напоследок. Благодарности. Мастерам, которые подарили нам целую планету, весь этот мир. Спасибо, что вы всегда поддерживали, помогали советом, терпели мои нытье и капризы. Без вашей упертости ничего этого бы не было. Вы совершили маленький героический подвиг и создали для игроков целый новый мир. Люблю вас всех за это, несмотря на сложности и косяки – все это ерунда, у вас получилось главное – ваш мир был живым и говорил с нами.
Спасибо всем игрокам. Сильный состав, с вами было приятно взаимодействовать, с каждым. Отдельное огромное спасибище немцам за чувство плеча, поддержку, взаимопонимание и командный дух:
«Где кайзер?»
«Туть».
Глебу отдельно спасибо за его общение, беседы, создаваемое им ощущение тревожности и недосказанности. Сотворенное нами чудовище, превратившееся в восприятии доктора фон Раух из пациента в некое подобие собственного ребенка. Окончательное осознание этой трансформации и, как знак понимания и принятия – открытие перед уходом с базы дверей его изолятора – теперь наш эксперимент свободен, и у него будет свой собственный путь. Больше он не лабораторный образец, а первый представитель нового человечества.
Так же спасибо Бродяжнику и Саше Шалакову за то, что их персонажи пожертвовали своей человечностью ради пути в новый мир, и не важно, какие там мотивы у них изначально были. От доктора Франкенштейна, понявшего и полюбившего собственных чудовищ – моя и Вильгельмины фон Раух бесконечная нежность.
читать дальшеВ общем, отчего-то не ожидала я от этой мастерской группы подобной безалаберности. Хотя и могла бы. Если бы взяла для себя труд проанализировать ситуацию. Тем не менее, я, как хороший игрок, свою часть договора выполнила. Вовремя и, будем считать, даже в двойном объеме. Ведь текста-то, по просьбе главмастера, было два. А на выходе (в виде загруза) получила что-то, что не ожидала. Вот как ни крути, а свою роль мастерская безалаберность тут сыграла. И уж, конечно, было обидно от подобного отношения. Хорошо еще, что Кнопка, когда писала мне загруз, магическим образом угадала имя персонажа, которое придумала ему я. То есть – Вильгельмина, Мина.
Правила. Мне было не то, чтобы сложно, просто я как-то не была совсем уж готова к тому, что, являясь психологом (узкая специализация) игрок должен знать правила по медицине открытые и закрытые (совсем как в жизни, да, не закончив медицинский ВУЗ, клиническим психологом не станешь), хорошо бы еще разбираться в боевых правилах и всем, что является смежным с медициной, отдельно правила по психологии, информацию по пандоруму, а для моего персонажа – еще и правила по гипнозу. Плюс еще информация по киберпсихозу. Полученные в ходе подготовки к игре знания смешать и применять опционально смешивая, стараясь не запутаться. Хорошо, что Алина всегда была в шаговой доступности, и у нее можно было уточнять неясности. Да нет, я не жалуюсь. Хотела же поиграть в психологию – вот и поиграла.
С личными отношениями у Вильгельмины, правда, было никак. Похоже, она была замужем за своей работой. Единственные люди, кого она запомнила кроме своей семьи – это ее коллеги по «Проекту Х» и сопричастные к этому проекту. Стоило ради такого подбора связей спрашивать у меня-игрока, какие личные линии и связи мне можно прописывать? Хотя и без того было хорошо. Привязанности в ходе игры все равно происходят сами собой.
Связи вот, кстати. Одна из важных и основных связей – коллега, человек, с которым Вильгельмина долго работала над геном телепатии – мастер и игротехник. Человек, который подарил моему персонажу мощнейшие эмоциональные переживания – игротех или имп, я не очень поняла. А играть-то нужно с другими игроками. Что я и пыталась делать по мере сил.
Высадка. Необычно, волнующе, нервно. Потом мы наконец-то пробрались на базу, там Вильгельмина встретилась с Владиславом Чаушеску, и понеслось… неожиданно моя фрау Раух оказалась чутьли не главным злом в этой истории. Даже странно, что при всем том милую фрау Миллер и того же доктора Курагири гораздо большее количество людей ненавидело с куда большим пылом. Наверное, моя игра просто не дотягивала до уровня мирового зла. Правда, Вильгельмина фон Раух все время игры считала, что она во всем права, и просто хорошо делает свою работу.
Игра в беготню по лесу и сбор ресурсов – это совершенно не мое. Я предпочитаю взаимодействовать с людьми, сидя в некоторой безопасности – например, на базе. Тем более, что чудовище, созданное человеческим гением ученых «Проекта икс» тоже уже находилось внутри базы, в медицинском отсеке.
Психология и воспоминания. При общечеловеческом уровне образованности хотя бы среднем не сложно находить возможности восстановления воспоминаний и выработки новых принципов взамен утраченных. Процесс интересный и творческий, играть в эту модель было приятно.
Что касается самих воспоминаний – мне лично их оказалось недостаточно. Да, это какие-то сокровенные кусочки жизни, но остальную свою жизнь пришлось по кусочкам собирать из свидетельств очевидцев, корабельных записей, дневников и прочей условно доступной всем игрокам игровой информации. Ну, в целом, у меня все-таки получилось собрать фрау Раух в одну целую личность.
Могла бы быть интересная игра с Горбовским-младшим, игра на его самолюбии, памяти о погибшем отце, но фрау Раух не собиралась искать новых подопытных, тут с Чаушеску бы до конца разобраться.
Влад – это был ходящий и говорящий вызов перфекционизму и профессиональному мастерству фрау Раух. Она просто не понимала, что в нем еще нужно было доделывать (а, по словам Влада, было нужно), потому что не понимала, на каком этапе экспериментов они остановились после бегства с планеты. Фрау Миллер считала Влада чудовищем, во всяком случае, так было написано в ее дневнике исследований. Но кем свое создание считала Вильгельмина фон Раух? Судя по всему – пациентом, а это значит, что его душевное здоровье и теперь зависело от ее опыта и профессионального мастерства.
Бонусом для немцев, у которых всех поголовно были установлены нейромосты для синхронизации имплантов, оказался тот факт, что телепаты подчинять себе людей с нейромостами не могли, так что любые попытки Влада поиграть с сознанием фрау Миллер и фрау фон Раух были обречены на неудачу. Да, несомненно, Влад об этом знал, и его не вполне устраивало текущее положение дел. Но расстаться с нейромостом ради дивного нового мира? Влад пытался играть на любопытстве фрау фон Раух, но чувство самосохранения (интуитивное, разумеется) победило.
В субботу утром подвезли новые воспоминания, а в субботу же, но уже днем – киберпсихоз. И – внезапно – формулу лекарства от киберпсихоза. Насколько я знаю – точно киберпсихоз случился у трех немцев. У Вильгельмины – нет. Но даже и без него я ловила себя на мысли, что нужно бы убрать мусор на территории базы, потому что его наличие здесь оскорбляет мою тягу к порядку. И чувство прекрасного заодно. Вжилась в роль? Возможно.
Еще одна недоработка – медотсек был маленьким, его на всех не хватало, а отдельного кабинета у психологов тем более не было. Жаль, мы все вместе по части антуражности могли сделать его именно что кабинетом психологов. Это так, мысли на будущее: если хочешь, чтобы у тебя что-то было, стоит позаботиться об этом самостоятельно. Конечно, если для этого будут время и возможности.
Увидела еще несколько мастерских «как не надо делать». Ну, как бы хорошо ни была подобрана мастерская группа, все рано случаются ссоры, споры, недоразумения. Никуда от этого не денешься. Работа у нас одновременно нервная и творческая, приходится как-то лавировать, в том числе в плане общения с людьми. Иногда просто приходится стискивать зубы и идти на уступки. Зато результат общей работы обычно оказывается хорош.
Что касается игры на самолюбии, все может объяснить один диалог:
- Раух!
- Фон Раух!
- У тебя на нашивке «фон» не написано…
- Я третья дочь герцога. Может Вам, херр Пул, еще и личное дело дать почитать?
Вильгельмина прекрасно знала, каково ее место в мире, и готова была отстаивать его любым способом и любой ценой.
В какой-то момент игры мы с Ольгой Петровой провалили мораль. Мне не было понятно, куда двигаться в исследованиях. Как психологи мы чувствовали себя бесполезными. Поэтому мы с Ольгой просто сидели в изоляторе у Влада и делали ничего. Главное было не заражать своим упадническим настроением остальных. Со временем удалось собраться с силыми, с мыслями, и продолжить. Общаться, сверять воспоминания, попадать под арест. Игровая жизнь снова забурлила. Скорее вопреки сложившейся ситуации, но хорошо, что хоть так.
Самое скучное, что с персонажем обычно случается на игре – это арест. Мы с Мантикорой успели, находясь под арестом, нарушить несколько правил внутреннего распорядка, поругаться со службой безопасности, пообщаться с птичкой и котами, создать еще одного телепата, вовлечь в нашу преступную деятельность двух врачей, окончательно заскучать, и с нетерпением уже ждали отлета.
Уход с планеты – это было сильно. Выпрыгивающие со всех сторон зомби, осознание своей хрупкости и смертности, и персонаж ничего не может сделать полезного в сложившейся ситуации, потому что он – ученый, не комбатант. И вот, наконец, сцена отлета. Кто покинул планету – тот покинул. Мощный финал, стоп, игра…
Потом уже пришло осознание, что этот ночной бег через лес, с минимальной видимостью, был физически небезопасен, но поскольку со мной по большей части на играх никогда ничего прямо опасно травмирующего не случается, я об этом даже не думала. Эгоистично с моей стороны, разумеется, но… Так было и будет всегда.
Закрытие игры, короткий обзор ключевых сюжетов, общение с игроками и мастерами далеко за полночь, палатку свою я отыскала с третьего раза, и это – с минимумом алкоголя в крови. Незнакомый полигон, вот меня немного и поводило не в тех направлениях в темноте.
Три потерянных кольца, которые я не представляю, каким образом можно было потерять, но это, я полагаю, совсем другая история, которую здесь рассказывать нет никакого смысла.
И, напоследок. Благодарности. Мастерам, которые подарили нам целую планету, весь этот мир. Спасибо, что вы всегда поддерживали, помогали советом, терпели мои нытье и капризы. Без вашей упертости ничего этого бы не было. Вы совершили маленький героический подвиг и создали для игроков целый новый мир. Люблю вас всех за это, несмотря на сложности и косяки – все это ерунда, у вас получилось главное – ваш мир был живым и говорил с нами.
Спасибо всем игрокам. Сильный состав, с вами было приятно взаимодействовать, с каждым. Отдельное огромное спасибище немцам за чувство плеча, поддержку, взаимопонимание и командный дух:
«Где кайзер?»
«Туть».
Глебу отдельно спасибо за его общение, беседы, создаваемое им ощущение тревожности и недосказанности. Сотворенное нами чудовище, превратившееся в восприятии доктора фон Раух из пациента в некое подобие собственного ребенка. Окончательное осознание этой трансформации и, как знак понимания и принятия – открытие перед уходом с базы дверей его изолятора – теперь наш эксперимент свободен, и у него будет свой собственный путь. Больше он не лабораторный образец, а первый представитель нового человечества.
Так же спасибо Бродяжнику и Саше Шалакову за то, что их персонажи пожертвовали своей человечностью ради пути в новый мир, и не важно, какие там мотивы у них изначально были. От доктора Франкенштейна, понявшего и полюбившего собственных чудовищ – моя и Вильгельмины фон Раух бесконечная нежность.
@темы: ретроспектива, игры