Весь мир и новые коньки в придачу
- Товарищ генерал-лейтенант, просят опустить стёкла.
Подошедший капитан козырнул, представился невнятной скороговоркой, и извинился за некоторые неудобства, что не помешало ему тщательно осмотреть пассажиров и осветить салом фонариком. Плоское лицо его оставалось невозмутимым, но взгляд был цепким и оценивающим, будто прикидывал куда выстрелить, чтобы не попортить шкурку.
- Всё в порядке, однако! Проезжайте, - и без того узкие глаза из-за улыбки стали совсем уж не видны.
Машина тронулась и Шапошников недовольно проворчал:
- Где вы набрали этих самоедов, Сергей Сергеевич? Или всё же чукчи?
- Ни те и не другие, Борис Михайлович, - Каменев откинулся на спинку сиденья. - Эвенки.
- Хм... А зачем? Точнее - почему именно они?
- Фотографическая память, - пояснил нарком обороны. - Да ещё генетическая предрасположенность к меткой стрельбе. (с) С. Н. Шкенев
Подошедший капитан козырнул, представился невнятной скороговоркой, и извинился за некоторые неудобства, что не помешало ему тщательно осмотреть пассажиров и осветить салом фонариком. Плоское лицо его оставалось невозмутимым, но взгляд был цепким и оценивающим, будто прикидывал куда выстрелить, чтобы не попортить шкурку.
- Всё в порядке, однако! Проезжайте, - и без того узкие глаза из-за улыбки стали совсем уж не видны.
Машина тронулась и Шапошников недовольно проворчал:
- Где вы набрали этих самоедов, Сергей Сергеевич? Или всё же чукчи?
- Ни те и не другие, Борис Михайлович, - Каменев откинулся на спинку сиденья. - Эвенки.
- Хм... А зачем? Точнее - почему именно они?
- Фотографическая память, - пояснил нарком обороны. - Да ещё генетическая предрасположенность к меткой стрельбе. (с) С. Н. Шкенев